10.02.2016 в 12:26
Пишет Borgward_B-IV:Отдельных этнических генезисов псто.
Возьмем например некую территорию на которой живут две группы людей, одна больше, другая меньше.
Большая группа занимается неким производительным трудом, например сеет просо, и выращивает бычков. Вторая группа она сильно поменьше, но при этом основное ее занятие это война.
Война - дело затратное. Для того чтобы хорошо воевать. нужно иметь хорошее оружие, а хорошее оружие можно получить двумя путями.
Первый путь, это сходить в набег на такую же банду и взять там трофеи: оружие или гражданский хабар, и поменять его на оружие.
Второй путь, это набежать на тех кто сеет просо и выращивает бычков, отнять у них и то и другое, и поменять на оружие в другом месте. Если не хватит бычков и проса, можно прихватить собственно земледельцев и животноводов и поменять их.
В какой-то момент, до кого-то из главарей банд доходит, что вот эти вот земледельцы, если их не продавать и не грабить, гарантируют некий определенный и постоянный доход, если с ними например договориться, и предоставлять услуги ЧОП в обмен на часть прибавочного продукта.
При этом, разумеется, оным земледельцам необходимо гарантировать каике-то минимальные условия для существования, а это значит что например придется запретить своей банде насиловать местных девок. Не потому что местных девок жалко, а потому что от этого "сытно жрат" падает. Потому что земледельцы бегут туда, где их не трахают.
Потом до кого-то доходит, что если иметь собственного кузнеца, то он внезапно может сковать какой-никакой железный предмет, а то и оружие.
Собственно говоря таким образом и возникает одна из форм общины которая перерастает в государство. Правовое государство кстати. Где каждый имеет столько прав, на сколько зарабатывает.
Потому не стоит удивляться, что например в неких варварских законах "вира" за убийство профессионального воина "дружинника", выше, чем за убийство землероба. В условиях трений с соседями и регулярных пограблений корованов, профессиональный вояка стоил дороже. Это факт. И его либо нанимали у соседей, причем желательно подальше, чтобы не взыграли родственные чувства.
Либо набирали из местных. Но в этом случае, особенно когда вокруг царит родоплеменной строй, воин некоторым образом поражался в правах. А именно порывал всяческие отношения со своим родом, и с одной стороны утрачивал право на защиту со стороны своих родичей, а с другой стороны родичи больше не несли никакой ответственности за его деяния.
То есть он уходил от рода. Извергался им.
Слово "изверг" которое в нынешнем русском языке обозначает садиста и убийцу, изначально в одном из своих значений всего навсего обозначало дружинника варяжского князя, завербованного собственно на Руси. Потому "пришел князь с извергами", это как раз говорит о том что дружина то у него, набрана фактически из местных.
Разумеется, что теряя одну семью, дружинник попадал в новый коллектив. И тут уже начинались не древние ценности и прекрасные народные обычаи, а более передовая корпоративная этика.
Другое дело, когда например вот эта вот структура не сформировалась.
Когда например некая территория с одной стороны достаточно большая для того чтобы ее держать под постоянным контролем и оборонять, а с другой стороны достаточно маленькая чтобы в хорошем набеге пройти ее за несколько дней вдоль и поперек.
Но которая при этом находится в окружении более сильных соседей, у которых уже пирамида общественных отношений сформировалась.
В этом случае территория становится источником наемников для соседей, и собственно говоря эти наемники становятся ее элитой, и землеробы при этом живут как бы сами по себе, и они относительно свободны, просто в силу того, что они нахер никому не нужны.
Но.
Вот это вот "нахер никому не нужны", оно имеет обратную сторону, потому что в случае серьезного замеса, за них никто не приходит воевать.
У элиты. которую составляют наемники, основной доход это участие в набегах за одну из сторон. А землеробы для них, что местные, что чужие, как и для любого войска являются источником фуражировки. И средство пережить период затишья пока никто не нанимает.
Само собой что опять таки, в этом случае как-то заботиться о землеробах никакой причины нет, потому и самого землероба можно куда-нибудь продать, ради сиюминутной выгоды. Ну не является он настолько ценным ресурсом, чтобы его беречь. Будет набег, будет добыча, будет и доход.
Само собой что со временем, подобные территории они сжимаются как шагреневая кожа, потмоу что соседи в это время набирают силу и мощь и начинают территориальную экспансию, уже не столько с целью побить и победить другого соседа, сколько закрепиться и получать гарантированный доход с территории.
Эти более развитые в госстроительстве соседи, несут с собой уже готовые законы, которые они выработали своим потом и заплатили за них своей кровью. И они эти законы начинают применять к местным. при этом местная, в прошлом наемническая, элита, инкорпорируется в элиту развитого государства и опять таки попадает в отлаженный механизм, который требует от нее, исполнения неких функций, глубинного смыла которых они не понимают, но при этом выдает из исполнение оных функций, вполне ощутимый профит и плюшки. Но понимания, что и как работает, ни у элиты, ни у землеробов нет.
И вот здесь и появляется очень интересный феномен "провинциального мышления".
Это когда землеробы и элита, за счет общего языка, общих условий проживания, уже вроде бы и сформировали некий этнос, но с другой стороны этот этнос не вышел на уровень государствообразующего.
А потому, возникает исключительное желание чтобы пришли чуваки со стороны и принесли правильные законы и привели правильных чиновников, а местные элитарии бы сидели исполняли простые и понятные функции и получали бы за них реальные плюшки.
При этом местным элитариям, на землеробов по прежнему плевать, потому что плюшки они привыкли получать за работу в чужой системе. И путем исполнения чужих указаний, ну само собой разумеется, попутно обеспечивая себе дополнительный доход, за счеи обирания местных.
Разумеется, что в общественной жизни дискуссия ведется исключительно по линии "те пришельцы, хорошие, а эти пришельцы плохие", вот те кто зовет плохих пришельцев мы побьем, а тех кто зовет хороших мы поддержим", само собой что не все ожидания оправдываются, и потому через некоторое, весьма короткое время, общественная дискуссия опять вспыхивает с новой силой, и плохие и хорошие меняются местами.
Цирк этот без внешнего вмешательства, он вечный, и начинается там где есть хотя бы двое представителей горемычного этноса, и заканчивается естественным путем, как в "Горце", когда остается только один.
Такие дела.
URL записиВозьмем например некую территорию на которой живут две группы людей, одна больше, другая меньше.
Большая группа занимается неким производительным трудом, например сеет просо, и выращивает бычков. Вторая группа она сильно поменьше, но при этом основное ее занятие это война.
Война - дело затратное. Для того чтобы хорошо воевать. нужно иметь хорошее оружие, а хорошее оружие можно получить двумя путями.
Первый путь, это сходить в набег на такую же банду и взять там трофеи: оружие или гражданский хабар, и поменять его на оружие.
Второй путь, это набежать на тех кто сеет просо и выращивает бычков, отнять у них и то и другое, и поменять на оружие в другом месте. Если не хватит бычков и проса, можно прихватить собственно земледельцев и животноводов и поменять их.
В какой-то момент, до кого-то из главарей банд доходит, что вот эти вот земледельцы, если их не продавать и не грабить, гарантируют некий определенный и постоянный доход, если с ними например договориться, и предоставлять услуги ЧОП в обмен на часть прибавочного продукта.
При этом, разумеется, оным земледельцам необходимо гарантировать каике-то минимальные условия для существования, а это значит что например придется запретить своей банде насиловать местных девок. Не потому что местных девок жалко, а потому что от этого "сытно жрат" падает. Потому что земледельцы бегут туда, где их не трахают.
Потом до кого-то доходит, что если иметь собственного кузнеца, то он внезапно может сковать какой-никакой железный предмет, а то и оружие.
Собственно говоря таким образом и возникает одна из форм общины которая перерастает в государство. Правовое государство кстати. Где каждый имеет столько прав, на сколько зарабатывает.
Потому не стоит удивляться, что например в неких варварских законах "вира" за убийство профессионального воина "дружинника", выше, чем за убийство землероба. В условиях трений с соседями и регулярных пограблений корованов, профессиональный вояка стоил дороже. Это факт. И его либо нанимали у соседей, причем желательно подальше, чтобы не взыграли родственные чувства.
Либо набирали из местных. Но в этом случае, особенно когда вокруг царит родоплеменной строй, воин некоторым образом поражался в правах. А именно порывал всяческие отношения со своим родом, и с одной стороны утрачивал право на защиту со стороны своих родичей, а с другой стороны родичи больше не несли никакой ответственности за его деяния.
То есть он уходил от рода. Извергался им.
Слово "изверг" которое в нынешнем русском языке обозначает садиста и убийцу, изначально в одном из своих значений всего навсего обозначало дружинника варяжского князя, завербованного собственно на Руси. Потому "пришел князь с извергами", это как раз говорит о том что дружина то у него, набрана фактически из местных.
Разумеется, что теряя одну семью, дружинник попадал в новый коллектив. И тут уже начинались не древние ценности и прекрасные народные обычаи, а более передовая корпоративная этика.
Другое дело, когда например вот эта вот структура не сформировалась.
Когда например некая территория с одной стороны достаточно большая для того чтобы ее держать под постоянным контролем и оборонять, а с другой стороны достаточно маленькая чтобы в хорошем набеге пройти ее за несколько дней вдоль и поперек.
Но которая при этом находится в окружении более сильных соседей, у которых уже пирамида общественных отношений сформировалась.
В этом случае территория становится источником наемников для соседей, и собственно говоря эти наемники становятся ее элитой, и землеробы при этом живут как бы сами по себе, и они относительно свободны, просто в силу того, что они нахер никому не нужны.
Но.
Вот это вот "нахер никому не нужны", оно имеет обратную сторону, потому что в случае серьезного замеса, за них никто не приходит воевать.
У элиты. которую составляют наемники, основной доход это участие в набегах за одну из сторон. А землеробы для них, что местные, что чужие, как и для любого войска являются источником фуражировки. И средство пережить период затишья пока никто не нанимает.
Само собой что опять таки, в этом случае как-то заботиться о землеробах никакой причины нет, потому и самого землероба можно куда-нибудь продать, ради сиюминутной выгоды. Ну не является он настолько ценным ресурсом, чтобы его беречь. Будет набег, будет добыча, будет и доход.
Само собой что со временем, подобные территории они сжимаются как шагреневая кожа, потмоу что соседи в это время набирают силу и мощь и начинают территориальную экспансию, уже не столько с целью побить и победить другого соседа, сколько закрепиться и получать гарантированный доход с территории.
Эти более развитые в госстроительстве соседи, несут с собой уже готовые законы, которые они выработали своим потом и заплатили за них своей кровью. И они эти законы начинают применять к местным. при этом местная, в прошлом наемническая, элита, инкорпорируется в элиту развитого государства и опять таки попадает в отлаженный механизм, который требует от нее, исполнения неких функций, глубинного смыла которых они не понимают, но при этом выдает из исполнение оных функций, вполне ощутимый профит и плюшки. Но понимания, что и как работает, ни у элиты, ни у землеробов нет.
И вот здесь и появляется очень интересный феномен "провинциального мышления".
Это когда землеробы и элита, за счет общего языка, общих условий проживания, уже вроде бы и сформировали некий этнос, но с другой стороны этот этнос не вышел на уровень государствообразующего.
А потому, возникает исключительное желание чтобы пришли чуваки со стороны и принесли правильные законы и привели правильных чиновников, а местные элитарии бы сидели исполняли простые и понятные функции и получали бы за них реальные плюшки.
При этом местным элитариям, на землеробов по прежнему плевать, потому что плюшки они привыкли получать за работу в чужой системе. И путем исполнения чужих указаний, ну само собой разумеется, попутно обеспечивая себе дополнительный доход, за счеи обирания местных.
Разумеется, что в общественной жизни дискуссия ведется исключительно по линии "те пришельцы, хорошие, а эти пришельцы плохие", вот те кто зовет плохих пришельцев мы побьем, а тех кто зовет хороших мы поддержим", само собой что не все ожидания оправдываются, и потому через некоторое, весьма короткое время, общественная дискуссия опять вспыхивает с новой силой, и плохие и хорошие меняются местами.
Цирк этот без внешнего вмешательства, он вечный, и начинается там где есть хотя бы двое представителей горемычного этноса, и заканчивается естественным путем, как в "Горце", когда остается только один.
Такие дела.