08.02.2015 в 23:03
Пишет Клир:Просто небольшая весенняя зарисовка.
Всем, кого уже накрыло, а также лысому засланцу с Туманных Островов и его жертвам посвящается.
Эльф Грифиниэль, бард с Туманных Островов, был, как и все светлые, малость не от мира сего. Да чего там, мягко сказано! Грифиниэль был совершенно чокнутый даже по меркам светлых!..
Начать хотя бы с того, что ни один эльф вне зависимости от масти никогда и ни за что не станет брить голову на гоблинский манер – этот же радостно слепил окружающих лысиной, как будто так и надо. С гоблинами и прочими гномами он общался, кстати, тоже за здорово живешь, до чего ни один подданный Повелительницы Дождей никогда не унизится. Да и вообще, какому еще светлому эльфу, скажите на милость, могло прийти в голову приехать в мятежный Донншир и остаться там, не смотря на зиму и королевские камнеметы у ворот? Грифиниэлю и только ему!
В своей тяге к приключениям пришелец с Островов был совершенно несносен. Он влезал везде и проникал всюду, выковыривал рыцарей из доспехов и вытрясал душу из монахов, смущал неловкими вопросами вельмож и живо интересовался мнением босяков. И о каждой встрече, о каждом разговоре, о каждом жителе Доннендорфа, привлекшем его внимание, бард слагал особую песнь… А еще Грифиниэль очень любил свадьбы! Настолько, что даже знаменитый командир отряда «Мория», полугном по прозвищу Рыжий, всякий раз при встрече с ним не уставал осенять себя знамением богов и благодарить Небо за то, что надоумило его жениться задолго до знакомства с этим матримониальным маньяком.
Темному эльфу Гивиниэлю, предводителю отряда «Мензоберранзан», повезло меньше. Он оказался, во-первых, категорически неженат, во-вторых, к своему несчастью, не обделен привлекательностью, а в-третьих, бежать от матримониальных настроений Грифиниэля ему было решительно некуда. Несчастный пытался укрыться от него на шпиле городской ратуши, в закоулках крепостных подземелий, на поле битвы с королевскими гвардейцами и даже во чреве стального коня – все бесполезно. Светлый собрат неизменно находил его и приветствовал радостным «ты по мне скучаль?». Темный в ответ только сквернословил и обреченно вздыхал. Кого другого он, пожалуй, давно бы спровадил подальше крепким сепаратистским пинком, но на Грифиниэля нога не поднималась. Приходилось, скрипя зубами, терпеть и бесчисленные баллады в свою честь, и навязчивое внимание привлеченных оными балладами юных и не очень горожанок. Тем не менее, Гивиниэль проявлял поразительную стойкость и силу духа, о которые неизменно с плеском и брызгами разбивались все попытки затащить его под венец… ну или хотя бы на сеновал.
От разочарования Грифиниэль устроил десяток других свадеб, но скоро неженатые стрелки в обоих отрядах закончились и барду пришлось покинуть расположение «Мензоберранзана» и «Мории» в поисках новой жертвы. Облегченных вздохов за своей спиной он по счастью не слышал…
…Следующий, кому довелось попасть в цепкие лапки Грифиниэля, оказался опытным бойцом, к тому же прекрасно осведомленным о привычках и манерах барда, поэтому в его присутствии даже забрало шлема никогда не поднимал! Но это несчастного не уберегло: поэтический талант эльфа воистину обладал магическими свойствами, превращая в героя девичьих грез любого, кому довелось стать персонажем очередного сказания. Девицы доннендорфа и окрестностей после первых двух куплетов уже готовы были выпрыгивать из корсета, притом, что понятия не имели даже о расовой принадлежности нового героя своих снов. Наверное, даже обнаружь они под забралом зеленого гоблина - и это не помешало бы прелестницам ни томиться самыми трепетными к нему чувствами, ни устраивать время от времени совсем некуртуазные свары за право первой приблизиться к одному на всех общему возлюбленному.
У того, к слову, тоже почему-то не поднялась нога ни на девиц, ни на Грифиниэля. Пришлось ограничиться гневными записями на городском заборе с требованием поклонницам отойти подальше и не мешать герою сражаться за свободу и независимость Донншира…
А ведь все еще только начиналось: с аннексированного Восходной Державой Солнечного Побережья на Донншир медленно, но неумолимо, наползала весна…
***
…А тем временем в стольном Куенбурге под стенами королевского дворца бунтовали жены гвардейцев, отправленных на усмирение непокорного Донншира. Бойкая селькая молодка лет тридцами, взобравшись на специально установленную посреди площади бочку, вещала о том, как истомились вдали от жен славные воины Дилленда и как тяжко самом оным женам без телесных наслаждений – в Дилленде весна со всеми вытекающими уже разошлась во вся, не смотря на календарь.
Король Парслей, слушая пламенные речи женщин через окно, даже ненароком всплакнул: селянки в своем негодовании были прекрасны. А главное, в своих бедах они единогласно винили Молчаливого Повелителя и от него же хором требовали вернуть в Дилленд утехи телесные.
В окне напротив сэр Геол в салатной юбке, потрясая напомаженными кудрями, вдохновенно строчил очередной сонет во славу некоего обладателя трагических усов. Напротив него пристроился бургомистр Клитч: у бедняги от напряжения пот градом катился, но трепетное любовное послание прелестной леди Джейн все еще состояло из трех слов, написанных с пятью ошибками и без положенной по правилам запятой. В соседнем кабинете канцлер Эггснифф усиленно грыз морковку, настоятельно рекомендованную лекарями для восстановления мужской силы. Начальник гвардии сэр Эйвек рисовал на городских воротах сердечки. Безумная леди Айрин самозабвенно общипывала на веранде королевскую герань, втыкая цветы себе в волосы, что отнюдь не добавляло ей красоты, но, похоже, добавляло самомнения…
Его Величество задернул шторку и только теперь заметил, что как-тоглупо улыбается. Написать что ли что-нибудь фривольное Повелительнице Дождей? Или кайзерину Закатных Земель на свидание пригласить…
Король задумался на минуту, потом мотнул головой, стряхивая с себя романтическое настроение, и решительно взялся за перо. Как-то некуртуазно, пожалуй, в одном послании и том же приглашать даму на рандеву и просить у нее денег…
URL записиВсем, кого уже накрыло, а также лысому засланцу с Туманных Островов и его жертвам посвящается.
Эльф Грифиниэль, бард с Туманных Островов, был, как и все светлые, малость не от мира сего. Да чего там, мягко сказано! Грифиниэль был совершенно чокнутый даже по меркам светлых!..
Начать хотя бы с того, что ни один эльф вне зависимости от масти никогда и ни за что не станет брить голову на гоблинский манер – этот же радостно слепил окружающих лысиной, как будто так и надо. С гоблинами и прочими гномами он общался, кстати, тоже за здорово живешь, до чего ни один подданный Повелительницы Дождей никогда не унизится. Да и вообще, какому еще светлому эльфу, скажите на милость, могло прийти в голову приехать в мятежный Донншир и остаться там, не смотря на зиму и королевские камнеметы у ворот? Грифиниэлю и только ему!
В своей тяге к приключениям пришелец с Островов был совершенно несносен. Он влезал везде и проникал всюду, выковыривал рыцарей из доспехов и вытрясал душу из монахов, смущал неловкими вопросами вельмож и живо интересовался мнением босяков. И о каждой встрече, о каждом разговоре, о каждом жителе Доннендорфа, привлекшем его внимание, бард слагал особую песнь… А еще Грифиниэль очень любил свадьбы! Настолько, что даже знаменитый командир отряда «Мория», полугном по прозвищу Рыжий, всякий раз при встрече с ним не уставал осенять себя знамением богов и благодарить Небо за то, что надоумило его жениться задолго до знакомства с этим матримониальным маньяком.
Темному эльфу Гивиниэлю, предводителю отряда «Мензоберранзан», повезло меньше. Он оказался, во-первых, категорически неженат, во-вторых, к своему несчастью, не обделен привлекательностью, а в-третьих, бежать от матримониальных настроений Грифиниэля ему было решительно некуда. Несчастный пытался укрыться от него на шпиле городской ратуши, в закоулках крепостных подземелий, на поле битвы с королевскими гвардейцами и даже во чреве стального коня – все бесполезно. Светлый собрат неизменно находил его и приветствовал радостным «ты по мне скучаль?». Темный в ответ только сквернословил и обреченно вздыхал. Кого другого он, пожалуй, давно бы спровадил подальше крепким сепаратистским пинком, но на Грифиниэля нога не поднималась. Приходилось, скрипя зубами, терпеть и бесчисленные баллады в свою честь, и навязчивое внимание привлеченных оными балладами юных и не очень горожанок. Тем не менее, Гивиниэль проявлял поразительную стойкость и силу духа, о которые неизменно с плеском и брызгами разбивались все попытки затащить его под венец… ну или хотя бы на сеновал.
От разочарования Грифиниэль устроил десяток других свадеб, но скоро неженатые стрелки в обоих отрядах закончились и барду пришлось покинуть расположение «Мензоберранзана» и «Мории» в поисках новой жертвы. Облегченных вздохов за своей спиной он по счастью не слышал…
…Следующий, кому довелось попасть в цепкие лапки Грифиниэля, оказался опытным бойцом, к тому же прекрасно осведомленным о привычках и манерах барда, поэтому в его присутствии даже забрало шлема никогда не поднимал! Но это несчастного не уберегло: поэтический талант эльфа воистину обладал магическими свойствами, превращая в героя девичьих грез любого, кому довелось стать персонажем очередного сказания. Девицы доннендорфа и окрестностей после первых двух куплетов уже готовы были выпрыгивать из корсета, притом, что понятия не имели даже о расовой принадлежности нового героя своих снов. Наверное, даже обнаружь они под забралом зеленого гоблина - и это не помешало бы прелестницам ни томиться самыми трепетными к нему чувствами, ни устраивать время от времени совсем некуртуазные свары за право первой приблизиться к одному на всех общему возлюбленному.
У того, к слову, тоже почему-то не поднялась нога ни на девиц, ни на Грифиниэля. Пришлось ограничиться гневными записями на городском заборе с требованием поклонницам отойти подальше и не мешать герою сражаться за свободу и независимость Донншира…
А ведь все еще только начиналось: с аннексированного Восходной Державой Солнечного Побережья на Донншир медленно, но неумолимо, наползала весна…
***
…А тем временем в стольном Куенбурге под стенами королевского дворца бунтовали жены гвардейцев, отправленных на усмирение непокорного Донншира. Бойкая селькая молодка лет тридцами, взобравшись на специально установленную посреди площади бочку, вещала о том, как истомились вдали от жен славные воины Дилленда и как тяжко самом оным женам без телесных наслаждений – в Дилленде весна со всеми вытекающими уже разошлась во вся, не смотря на календарь.
Король Парслей, слушая пламенные речи женщин через окно, даже ненароком всплакнул: селянки в своем негодовании были прекрасны. А главное, в своих бедах они единогласно винили Молчаливого Повелителя и от него же хором требовали вернуть в Дилленд утехи телесные.
В окне напротив сэр Геол в салатной юбке, потрясая напомаженными кудрями, вдохновенно строчил очередной сонет во славу некоего обладателя трагических усов. Напротив него пристроился бургомистр Клитч: у бедняги от напряжения пот градом катился, но трепетное любовное послание прелестной леди Джейн все еще состояло из трех слов, написанных с пятью ошибками и без положенной по правилам запятой. В соседнем кабинете канцлер Эггснифф усиленно грыз морковку, настоятельно рекомендованную лекарями для восстановления мужской силы. Начальник гвардии сэр Эйвек рисовал на городских воротах сердечки. Безумная леди Айрин самозабвенно общипывала на веранде королевскую герань, втыкая цветы себе в волосы, что отнюдь не добавляло ей красоты, но, похоже, добавляло самомнения…
Его Величество задернул шторку и только теперь заметил, что как-тоглупо улыбается. Написать что ли что-нибудь фривольное Повелительнице Дождей? Или кайзерину Закатных Земель на свидание пригласить…
Король задумался на минуту, потом мотнул головой, стряхивая с себя романтическое настроение, и решительно взялся за перо. Как-то некуртуазно, пожалуй, в одном послании и том же приглашать даму на рандеву и просить у нее денег…